Проект Кристины Сырчиковой «Родные пятна» обращен к этой материи памяти — заломам и пятнам, царапинам и сколам, постепенно появляющимся на каждом снимке. В основе идеи оказался парадокс, с которым автор столкнулась, работая над фотоисториями для СМИ: семейные архивы ценят как опору для воспоминаний, альбомы и россыпи фотографий пересматривают, трогают, о них рассказывают, часто не обращая внимания на изнашивание снимков. Постепенно уходя от содержания изображений и сопровождавших их рассказов, с помощью камеры она начала исследовать материальную основу этих снимков, а затем и основу других встреченных отпечатков, тех, что оказываются на барахолках: истории, связанные с ними, уже потеряны и забыты, но фотографии все еще существуют как материальные объекты со своими повреждениями и утратами.

Отдельные повреждения заметны сразу, другие видны лишь при внимательном и пристальном взгляде, когда держишь фотографию в руках под определенным углом, и вновь исчезают при сканировании. Видимыми и те и другие становятся с помощью камеры и макросъемки, напоминая о способности фотографии и оптических механизмов проявлять скрытое и незамеченное. Вся серия делает главным объектом внимания не просто поверхности, но саму структуру изображения, меняя его содержание, превращая в абстракцию и уподобляя научной съемке под микроскопом. Изображения структур и фрагментов, связей и их нарушений отсылают не к литературной, а скорее к биологической метафоре памяти. Напечатанные методом шелкографии на ткани, они позволяют утратам обретать новую материальность, собственные образы, не поддающиеся превращению в истории, но акцентирующие тактильность и физическое соотношение с изображением.

Вторая часть проекта продолжает разговор об утрате и восстановлении, напротив, отказываясь от изначальной материальности изображения и возвращаясь к содержанию изображения. Портрет бабушки, серебряно-желатиновый отпечаток с его множественными заломами и потертостями, так и остается непоказанным. Зрителю представлены лишь результаты работы ретушеров, которым снимок был дан для восстановления. Многие из них не уточняли подробности и детали, опираясь не на воспоминания заказчика, а на собственные представления о цвете, одежде, прическе и даже выражении лица. Получившиеся в результате 22 варианта демонстрируют усредненные интерпретации портрета, похожие внешне, но никогда не соответствующие оригиналу. Если одни из них еще немного напоминают о ранних практиках раскрашивания фотографий и намекают на ручной труд, то другие демонстрируют возможности искусственного интеллекта. Вместе с материей поврежденного отпечатка идея доступа к «реальности» через фотографию окончательно уступает место гладким поверхностям и «общим представлениям».

Хотя в фокусе внимания автора находится субъективный опыт взаимодействия с архивом, проект включен в длящийся разговор о природе фотографического и об отношениях с историей и памятью через фотографию. С одной стороны, буквально вскрывая фактуру отпечатка, с другой — предъявляя максимально сглаженные изображения, он предлагает зрителю несколько раз перефокусировать взгляд. Внимание к распадению изображения и утрате целостности сочетается с возвращением материальности, предложением прикоснуться к оригинальным отпечаткам и всмотреться в них, а демонстративный отказ от аутентичности и конкретности словно проявляет зрительское усилие, достраивание образа, присущее любому взгляду на изображение, но обычно остающееся незамеченным. Ольга Аннанурова, культуролог, исследователь фотографии.

Образ экспозиции работ Кристины родился у меня из переживания её тонкого восприятия телесной памяти. В основу концепции экспозиции была положена визуализация сценариев тактильного взаимодействия. «Бинты», «простыни», «скатерти» текстиля, окружающего зрителя, с отпечатками «родных пятен» — архетипы самых глубоких тактильных переживаний человека. Отпечатки памяти в болезни, в празднике, в жизни и смерти.
Пространственная инсталляция иллюстрирует границы между визуальным ощущением тактильного взаимодействия и реальным действием. Кажется, что в любой момент текстиль может окутать зрителя, так же как и случайно раскатившийся рулон, как часть произведения искусства, может быть неожиданно затоптан — но этого не произойдёт. Это за один миг до… Это зафиксированная телесная память. В пространстве тактильных случайностей ещё одним сценарием является вхождение в «круг семьи», где зритель становится кадром, частью инсталляции. Хрупкость перехода от визуального к тактильному даёт почувствовать нерв современного мироощущения: мы все за один шаг до вторжения в телесность этого мира. Дмитрий Храмов, автор концепции экспозиции.

Дмитрий Храмов (1973, Россия) — архитектор, руководитель «Архитектурного бюро Храмова», автор и руководитель творческих коллективов по разнообразным архитектурным и городским проектам. Работает с общественными пространствами в городской среде. Куратор мастерской урбанистики «АРТПОЛИС», организатор арт-проектов и фестивалей. Художник, участник и победитель всероссийских и международных арт-конкурсов: Лэнд-арт биеннале SMACH.2021 (Сан-Мартино-ин-Бадия, Италия); Arte Laguna Prize 2022 (Венеция, Италия); BAW23 (Bolzano Art Weeks, Больцано, Италия). Создаёт тактильно-пространственные инсталляции, паблик-арт-объекты. Живёт и работает в Самаре.